Труды по истории Москвы - Страница 71

На запад ехали через Смоленск по сухопутной дороге, так как водный путь к Можайску вверх по Москве—реке имел небольшое значение. Да это и понятно. Ведь верховье Москвы—реки слишком удалено от сколько—либо судоходных рек верхнеднепровского бассейна. Поэтому наши источники и молчат о судоходстве от Москвы до Можайска или даже до Звенигорода. Связи с Западом поддерживались главным образом, сухопутными дорогами, значение которых непрерывно увеличивалось и становилось особенно заметным с XV века. В это время замечается подъем западных подмосковных городов: Рузы, Звенигорода, Вереи, Боровска. Это признак оживления и экономического роста западной окраины Московской земли, а также усиления связей Москвы с Западом.

Московская торговля с Западом поддерживалась в основном при посредстве Смоленска. Особенно прочные связи с Литовским великим княжеством установились с конца XIV века. Летопись отмечает, что в 1387 году пришел князь Василий на Москву, а с ним князи, польские паны, и поляки – «ляхи» и литва. Речь идет о великом князе Василии Дмитриевиче, бежавшем из Орды в Подольскую землю, а оттуда прибывшем в Москву. Торговля Литовского великого княжества с Москвой особенно усилилась в XV столетии. В Китай—городе с давнего времени находилась церковь с характерным прозванием Воскресения «в Панех» или в «старых Панех». Некоторые московские купцы являлись контрагентами литовских заказчиков, в их числе был Василий Ермолин. Он писал своему заказчику из Литвы, что в Москве можно найти рукописи и сделать с них хорошие копии, но требовал прислать ему денег и бумаги. В рассказе о митрополите Фотии назван литовский купец, оклеветавший митрополита («некто гость с торгом прииде из Литвы»).

Каждый год в Москву съезжалось «множество купцов из Германии и Польши для покупки различных мехов, как—то: соболей, волков, горностаев, белок и отчасти рысей». В этом известии итальянского путешественника Москва выступает основным центром торговли мехами наряду с Новгородом. Главным привозным товаром, ввозимым с Запада, было сукно. Поэтому и суконный ряд в московских торговых рядах в XVIII веке носил название «Суконного Смоленского ряда».

МОСКВА – ЦЕНТР СУХОПУТНЫХ ДОРОГ

Водные пути имели определяющее значение для московской торговли, так как и в зимнее время речные русла были удобны для проезда, когда сугробы снега засыпали лесные дороги, и так было легко сбиться с направления. Однако по мере увеличения населения усиливалось и значение сухопутных дорог, на которые в наших исторических трудах обычно обращается мало внимания. Центральное положение Москвы очень быстро создало из нее подлинный узел сухопутных дорог важного значения. Без них некоторые удобства географического положения Москвы не играли бы столь большой роли, как мы это видим в XIV–XV веках.

Хорошее представление о дорогах, сходившихся к Москве, дает «Книга Большого чертежа», дошедшая в редакции XVII века, но восходящая по крайней мере к предыдущему столетию. Пополняя сведения «Книги» скудными летописными заметками XIV–XV веков, мы можем составить некоторое понятие о древних московских дорогах.

Важнейшими дорогами от Москвы на юг были дороги на Серпухов и Коломну. Серпуховская дорога имела, впрочем, второстепенное значение, по сравнению с Коломенской.

Дороги на Коломну выводили к Рязани. На Коломну можно было идти тремя дорогами: Болвановской, Брашевской и Котловской. Болвановская дорога начиналась от восточной окраины города, где до нашего времени существует церковь Николы на Болвановке у Таганской площади. Дальнейшее направление дороги неясно. Она, по—видимому, вела на Коломну по левому берегу Москвы—реки. Что касается Брашевской дороги, то она должна была вначале идти также по левому берегу Москвы—реки, иначе через нее не надо было бы переправляться на другой берег «на красном перевозе в Боровсце». Красный боровский перевоз заслужил свое прозвище по своему на редкость красивому расположению. Его надо искать там, где при впадении Пахры в Москву—реку возвышаются так называемые Боровские холмы. Видимо, Брашевская дорога шла на Угрешу, а оттуда вдоль реки до Боровского перевоза и далее по правому берегу Москвы до Коломны, примерно совпадая с трассой современного шоссе из Москвы на Рязань. Третья дорога на Коломну вела через деревню Котлы, которая и до сих пор стоит на южной окраине Москвы. Эта последняя дорога служила обычным путем из Москвы в Коломну, наиболее безопасным от всяких случайностей. По ней в 1390 году вступил в Москву митрополит Киприан по возвращении из Царьграда.

Через Коломну и Рязань шла сухопутная ординская дорога, давшая в Москве название одной из улиц в Замоскворечье (Ордынки). По ней также иногда ездили в Сарай, Астрахань и другие золотоордынские города, но эта сухопутная дорога на Золотую Орду была трудна и пользовались ей относительно мало. Из Астрахани до Москвы добирались в 1 / 2 месяца, причем дорога вначале шла вдоль Волги, а потом через степь.

Очень рано в наших источниках появляется Владимирская дорога. В сказании о перенесении владимирской иконы в Москву в 1395 году она названа «великой» дорогой. Замечательнее всего, что эта дорога подходила к Москве у Сретенских ворот, в районе Кучкова поля, следовательно, не с востока, как мы этого могли бы ожидать, а с севера («на Кучкове поле, близ града Москвы, на самой велицей дорозе Володимерьской»). Вероятно, это показывает первоначальное направление Владимирской дороги, которая поворачивала от Клязьмы к Москве и шла по кратчайшему расстоянию. Первоначально ее направление, вероятно, выводило к Мытищам на Яузе. Как предполагал уже И. Е. Забелин, само название этого села указывает на существование здесь «мыта» – таможенной заставы. Позже начало этой дороги, возможно, совпадало с известной Стромынкой по дороге на Киржач.